Общие положения психотерапии

Своеобразие российского менталитета
Менталитет людей в нашей стране отличается значительным своеобразием

Обратимся к работам психологов, которые пишут о философском характере русского склада ума, настроенного не на рефлексию, а на верование. Эта вера основывалась на развитом воображении, мифологичности, сказочности российского сознания. Именно вера в идеал позволяла человеку вырваться за пределы обыденности, вынести всю тяжесть реальности. Эту веру нельзя было назвать оптимистической, но она стала основой особой черты исторического русского характера – долготерпения.

Коммунистическая эпоха принесла не только прямое насилие, но превращение лжи в социальный институт, причем лжи, искусно привитой на веру в идеал. Это разрушило естественную цельность индивидуального сознания, его способность к адекватному отражению реальности.

Бог явил миру Христа как образец страдания, как образец состояния души и духа страдающего и показал Воскресение как исход этого страдания через постижение человечности. Так Бог учил людей страданию, приблизив идеал к человеку и показав путь от человека к идеалу.

Но не все противоречия приводят к страданию и возвышению духа. Другой формой их воспроизведения является ожесточение и опустошение, зло, овладевающее пустой душой, не способной страдать.

Специфика российской ментальности, состоящая в цементирующей роли морального начала, которая была всегда присуща русскому обществу и составляла его цельность, соборность, разрушается дифференциацией разных слоев. Фактически целое состоит из большинства социально неадаптированных слоев, для которых задачи выживания сводятся только к сохранению жизни и здоровья, для интеллигенции еще возможности профессиональной работы, что не приводит к развитию социального мышления и расширению социальной жизни.

Только осознание себя в роли субъекта, только преодоление «рабского», доставшегося от тоталитаризма, способно вернуть жизненную активность и уверенность огромному количеству людей. Их жизненно-практическую позицию нельзя изменить даже повышением материального благосостояния (что и не реально). Она может быть изменена только у тех и только в той мере, в которой может быть позитивно настроено, расширено их сознание. Этот путь, в принципе отвергнутый марксизмом, провозгласившим примат бытия над сознанием, является еще не исчерпанным источником возрождения российского духа.

Психолог И.А. Джидарьян (1987) пишет, что на протяжении тысячелетней российской истории православная идеология настолько органично переплелась с традициями, верованиями, умонастроением и мировосприятием народа, что дает основание говорить многим авторам не просто о русском, а о русско-православном менталитете. Счастье воспринимается не само по себе, не как отдельный и самодостаточный факт или сторона жизни, а в соотношении и через призму своих противоположностей – страдания и несчастья. Более того, все возможные радостно-счастливые состояния земной человеческой жизни как бы отодвигаются на вторые позиции, уступая первенство несчастью и связанным с ним переживаниям. Именно такие причинно-следственные отношения между счастьем и несчастьем просматриваются в большинстве русских народных пословиц и поговорок. Например «Горя бояться – счастья не видать», «Не было бы счастья, да несчастье помогло», «Кто нужды не видал, тот и счастья не знавал», «Где горе, там и радость» и др.

В контексте нашей темы важным представляется сам факт того, что объективно складывавшиеся для русского народа на протяжении столетий условия существования – исторические, территориально-географические, природные, хозяйственно-экономические и др. – не давали ему никаких оснований для довольства и безбедной жизни. Они лишь способствовали формированию таких особенностей характера, системы ценностей и мироощущения, которые определяли и его понимание и восприятия счастья-несчастья.

В частности, в свете этого факта объяснимо и то, почему «земля Русская» оказалась столь благодатной для восприятия и укоренения христианской идеологии, для которой центр тяжести в земном существовании человека представляется смещенным в сторону несчастья и, по образному выражению В. Татаркевича, является скорее «долиной плача», чем «садом радости» («О счастье и совершенстве человека». М., 1981).

В свою очередь, в русском православии усиливается внимание к духовно-нравственным основаниям этого сдвига. Развивается и обогащается христианская идея связи души и страдания: страдание наполняется глубоким духовным смыслом, начинает олицетворять подлинность человеческого бытия, истинность человеческой личности. И на протяжении веков разными путями и в разных формах развивается и укрепляется одна из основополагающих для русского сознания формул, которую гениально просто выразили по отношению к себе наши самые великие поэты – А.С. Пушкин: «Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать»: М.Ю. Лермонтов: «Я жить хочу! Хочу печали любви и счастию назло».

В системе жизненных ценностей русского народа страданию придается благостный, нравственно очищающий и духовно-возвышающий смысл: им определяется общая душевная отзывчивость человека.

Обостренное и повышенное внимание к печальным сторонам жизни в сознании и мировосприятии русского народа определили, в свою очередь, и весьма скромные позиции в них счастья и его составляющих. Счастье чаще всего воспринимается как мечта, как идеал – «счастья искали, счастья не нашли» (К. Бальмонт) или, в лучшем случае, как отдельные мгновения и быстротечные эпизоды жизни – «радость короткая» (С. Есенин) – которые трудно и невозможно удержать. Сознание как бы противится иллюзорности и мимолетности состояний мирского благополучия и переживаний радости. «Счастью не верь, а беды не пугайся» – по-житейски мудро и по-доброму наставляет русская народная пословица.

К числу наиболее удивительных особенностей русского менталитета, которая отразилась и в представлении русских людей о счастье, относится, как известно, способность объединять самое противоположное, взаимоисключающее, «устремленность к крайнему и предельному» (Н. Бердяев), когда «бездонная глубь и необъятная высь сочетаются с какой-то низостью, неблагородством, отсутствием достоинства, рабством».

Сведения, важные для стратегии развития и построения психотерапии, приводит И.А. Джидарьян.

Итак, психологи выделяют типичные, сложившиеся в течение веков характеристики российского менталитета в форме утверждений и диад преобладания одного над другим. К утверждениям относится развитое воображение, мифологичность и сказочность российского сознания. Здесь можно добавить – еще и мышления. Это приводит к поискам идеала и к вере в идеал. Это приводит к долготерпению, к способности долго переносить плохие условия жизни. Мифологичность сознания и мышления обеспечивает абстрагирование от внешнего мира. А развитость воображения усиливает возможности жить в воображаемом пространстве. Это создает все предпосылки для долготерпения. И, как будет сказано ниже, это создает совершенно особые условия для технологичного сознания и мышления.

Люди с российским менталитетом часто обладают повышенными творческими способностями. Поэтому мы можем быть отличными творцами идей. А вот воплощение технологий, требующее конкретного, четкого мышления, отработки всех деталей, ежедневного кропотливого труда, – это часто не наша стихия. Поэтому развитие технологичного мышления для нас крайне важно. И, конечно же, просто необходимо расширение сознания.

Российский человек склонен к крайностям. Или все – или ничего. Или работать, отдавшись полностью делу или бездельничать. Эта черта, возможно, связана с суровым климатом нашей страны. Достаточно короткое лето – период заготовок впрок и весьма длинная зима – период ленивого потребления заготовленного.

Для человека с российским менталитетом важнее верование, чем рефлексия. Важнее правила морали, чем установки закона. Важнее страдание, чем радость. Важнее переживание грусти, чем счастья. Важнее коллективизм, чем индивидуализм.

Приверженность одной теории, эклектизм и общетеоретическая ориентация

Возможны три главных подхода к профессии:

приверженность одной теории, одному подходу;
эклектизм – приверженность многим подходам;
общетеоретическая ориентация.

Приверженность одному подходу дает, с одной стороны, глубокое проникновение в предмет, исчерпывающие знания теории и практики, а с другой стороны – ограничения, связанные как раз с возможностями одного подхода, одного метода.

Эклектизм приводит к тому, что специалист знает кое-что выборочное из различных теорий и практик. Он может достигать эффективности, особенно на начальных этапах работы. И все же этот специалист достаточно скоро столкнется с недостатками своей поверхностной подготовки, с отсутствием основных, стержневых, базовых представлений.

Общетеоретическая ориентация, или общий континуальный подход, или систематический эклектизм, – это такой профессиональный подход, где вначале специалист является последователем одной теории. Изучает все, что известно в данной области. А уже затем, приобретя профессиональный фундамент, начинает выходить за пределы данной, базовой для него теории. Такой профессионал может использовать концептуальные представления одних теорий, а техники и практические подходы других. В своем профессиональном развитии он стремится к созданию метатеории психотерапии.

Содержание

Своеобразие личности в разные возрастные периоды

Согласно распространенной точке зрения, терапевт помогает человеку изменить взгляд на мир, жизненную ситуацию, жизнь в целом. Когда человек изменит свой взгляд, при необходимости он изменит реальность. Если это не удается, изменит отношения к этой реальности. А значит, научится по-новому воспринимать ее и жить в этом мире.

Чем дольше мы живем, тем больше обучаемся переносить трудности и тем меньше радуемся жизни. Страсти, кипевшие внутри нас, утихают. Прекращается и состояние «гражданской войны», в котором находились мы сами с собой. Жизнь как бы остывает. Есть ли выход?

Чем дольше мы живем, тем большее значение приобретает для нас наш внутренний мир. На более ранних этапах жизни особенно важно правильное заполнение нашего внутреннего мира. А на более поздних важна его гармония. Или, по К. Юнгу: «Первая половина жизни – это достижения: учеба, поиски работы, женитьба. Зато во второй половине жизни наступает время, когда может развиться собственное, неповторимое “Я”. Если этого не происходит, если человек, как в молодости, настроен на приобретения и стремления кого-то догнать, он заболевает. Непременно заболевает. Ибо правила послеполуденной жизни кардинально отличаются от правил жизни утренней».

В разные возрастные периоды у человека разные экзистенциальные задачи. Правильное выявление и активность по их реализации позволяют сохранять и развивать здоровье. Впрочем, согласно китайской пословице, «нужно быть больным, чтобы дожить до старости». Эту мудрость можно понимать и так: только больной заботится о своем здоровье и живет долго.

Показания и противопоказания для психотерапии

Показания для терапии очень широки. Применяя медицинскую, психологическую и педагогическую модели психотерапии, можно сказать, что психотерапия показана во всех тех случаях, когда для нее отсутствуют противопоказания. Поэтому важнее ответить на вопросы: какие социальные и возрастные группы больше других нуждаются в психотерапии? Где наши усилия окажутся эффективнее? Какой должна быть эффективная психотерапия? А вот проводиться терапия может только в тех случаях, когда клиент или пациент мотивирован и от него получено информированное согласие на участие в психотерапии. Думая о показаниях к лечению, уместно знать аксиому Пола Гордона (1969): «Какое лечение, кем проводимое наиболее эффективно для данного человека и с какой целью, при каких обстоятельствах оно проводится».

Итак, психотерапия показана в тех случаях, когда отсутствуют противопоказания для ее проведения. Можно назвать три таких главных противопоказания:

по жизненным показаниям необходимо иное, непсихотерапевтическое воздействие;
психотерапия не эффективна;
психотерапия противопоказана в связи с морально-этическими ограничениями.

Теперь разъясним противопоказания на примерах.

У человека высокая температура. Мы можем снизить ее, погрузив пациента в гипноз. А можем, диагностировав опасное и бурно развивающееся инфекционное заболевание, провести лечение антибиотиками и сульфаниламидами и снизить температуру, таким образом вылечив пациента. В этом случае по биологическим показаниям необходимо лекарственное, а не психотерапевтическое воздействие.

Или еще один пример. У человека, проживающего в так называемой «горячей точке страны», – страх нападения, страх за свою жизнь. При помощи индивидуального и группового психотерапевтического воздействия можно уменьшить этот страх. И человек с пониженным чувством опасности может стать жертвой нападения. Поэтому здесь нужны не психотерапевтические, а социальные меры защиты данного человека.

Переходим ко второму противопоказанию. Психотерапия не эффективна, например, тогда, когда у тяжело больного человека не образуются условные рефлексы. Возможно, вас просят работать с тяжело слабоумным человеком. И вы понимаете, что уровень его психического развития настолько низок, что ваши усилия попросту не будут оставлять никаких следов в его мозгу.

В других случаях терапия не эффективна в исполнении конкретных специалистов с конкретными клиентами или пациентами. Одни специалисты чувствуют себя не эффективными с детьми, другие – с пожилыми людьми. У кого-то хуже результат при работе с определенными расстройствами. Например специалист эффективно работает с истерическими нарушениями и не эффективно с навязчивостями, и т.д.

Противопоказания в связи с морально-этическими ограничениями очень зависят от конкретной школы психотерапии.

Известно, что совершенно недопустимое в одной школе приветствуется и одобряется в другой школе как наиболее правильный стиль поведения. Традиционный психоаналитик обязан соблюдать нейтральность в отношениях с пациентом, тогда как специалист в области гештальт-терапии, и особенно поведенческой терапии, во время сеанса активен, эмоционален, стимулирует пациента.

Во многих школах запрещена психотерапия без обратной связи, когда терапевт выступает перед аудиторией клиентов и пациентов, и каждый из них лишен возможности диалога с терапевтом.

Во многих школах запрещены интимные отношения с клиентами и пациентами.

Соблюдение морально-этических правил является гарантией того, что терапевт будет принят своим профессиональным сообществом, что его работа будет эффективной.

Факторы, определяющие эффективность психотерапии

Таких факторов семь:

ожидания пациента;
значение для пациента лечения и излечения;
характер проблем или заболевания пациента;
то, насколько клиент готов к сотрудничеству;
ожидания терапевта;
опыт терапевта;
специфическое воздействие конкретных методов психотерапии.

Эффективность психотерапии связана с ожиданиями пациента: насколько он мотивирован на психотерапию; насколько он считает, что именно этот терапевт ему поможет. Приведем пример.

К нам обратился пациент. Он был злостным курильщиком, но осознавал, что надо прекращать курение, что оно вредно отражается на здоровье. Будучи вместе с тем врачом-психотерапевтом, он на конференциях, на курсах повышения квалификации как бы попутно обращался за помощью от курения.

Свое обращение он построил следующим образом: «Я лечился у многих известных и знаменитых специалистов: в Москве у такого-то, в Санкт-Петербурге у такого-то, в Харькове у такого-то, в Новосибирске у такого-то, даже у психотерапевта из Нью-Йорка… и они мне не помогли. Теперь я приехал к вам на учебу и хочу попробовать лечиться у вас».

У данного пациента желание лечиться носит явно амбивалентный характер. Он и желает избавиться от курения, и не желает этого, ожидая провала терапевтических усилий.

Более того, его рассказ позволил нам описать психологическую игру «Колобок». Испытывая противоречивое желание – избавиться от курения и продолжать курение, – пациент рассказывает, как он ушел от многих терапевтов, продолжив свое курение. Такая психологическая игра характерна для многих пациентов с амбивалентной установкой на терапию. Впрочем, психологическим играм будет посвящена специальная лекция в разделе трансактного анализа.

Эффективность психотерапии связана со значением для пациента лечения и излечения. Когда пациенту важно улучшить свое состояние, вылечиться – эффективность терапии повышается. Когда ему важно стать еще более изощренным пациентом – эффективность падает.

Вспомним традиционный для нашей страны адаптивный образ человека и сравним его с аналогичным образом в США. У нас это серый, бедный, бледный, больной и несчастливый человек, которому и лечение помогает «не очень». Таков адаптивный и конкурентоспособный в нашей социальной среде образ. А вот в США это активный, цветущий, напористый и безусловно здоровый человек. Он сам выбрал себе профессионала-терапевта и не ошибся. Психотерапевт ему помог, теперь он здоров.

По мере изменения социальных условий и роста конкуренции в нашей стране адаптивный образ будет смещаться в сторону человека успешного, результативного, счастливого.

Эффективность психотерапии связана и с характером проблем или заболеванием пациента.

При некоторых проблемах и заболеваниях терапия может быть эффективной, при других – нет. Об этом мы уже говорили, обсуждая противопоказания для психотерапии.

Эффективность терапии связана с тем, насколько клиент готов к сотрудничеству, насколько он стремится выполнять рекомендации терапевта; насколько готов тратить свои временные и финансовые ресурсы на терапию.

Ведь хорошая терапия требует затрат времени и не может быть дешевой. Так называемое бесплатное лечение, которое на самом деле проводится за счет государства или за счет терапевта, почти всегда наименее эффективно. Быть готовым к сотрудничеству – это значит и осознавать, за чей счет осуществляется терапия. Так участница нашего тренинга «Очарование денег» в Екатеринбурге заявила, что будучи религиозным человеком, бесплатного она избегает, ибо понимает как плату бесу.

Эффективность терапии связана с ожиданиями терапевта. Каждый терапевт имеет свой профессиональный миф: как он представляет себя в профессии, как он видит себя глазами клиентов и пациентов.

В профессиональный миф терапевта обязательно входят его представления о собственной эффективности. Эти представления могут более или менее соответствовать реальности. Этически сложным является вопрос: как же быть с ожиданиями терапевта. Приведу пример.

По жалобе пациентки комиссия, составленная из работников аппарата городского отдела здравоохранения, проверяла работу опытного врача-психотерапевта. Врач доказывал свою высокую эффективность в лечении пограничных психических расстройств и зависимости от алкоголя. Комиссия, дотошно изучив всю возможную документацию, пришла к заключению, что число выздоровлений при пограничных психических расстройствах у данного специалиста выше, чем в целом по городу, на 30 %, а не на 40%. А длительность ремиссий при алкогольной зависимости выше, чем средние показатели по городу, на 20-25 %, а не на 30-35%, как уверял данный специалист. Эти данные опубликовали в городской прессе.

А вскоре указанный специалист обратился за профессиональной помощью к психотерапевту с связи с тем, что он не мог работать, так как больше не верил в свои силы. Оказалось, что комиссия, состоявшая из чиновников, настолько разрушила его представления о собственной профессиональной эффективности, что он уже не мог работать. И убеждения о том, что он лучше многих других, его утешали слабо.

Важно отметить, что ошибка доктора была в том, что он не настоял на включении в комиссию представителя профессионального психотерапевтического сообщества, компетентного в защите профессиональных прав терапевта и облеченного полномочиями своей организацией.

Эффективность терапии связана с опытом терапевта. Для начинающего терапевта характерно то, что он диагностирует проблемы и с энтузиазмом принимается за их разрешение. Опытный же терапевт диагностирует проблемы и берется за разрешение тех из них, которые представляются разрешимыми в данных условиях доступными ему методами.

Эффективность психотерапии связана и со специфическим воздействием конкретных методов психотерапии.

Например, к психотерапевту приходит пациент с остро возникшими страхами и реакциями паники. Терапевт при помощи техник нейролингвистического программирования или гештальт-терапии может снять эти реакции, а затем уже работать с пациентом в одной из личностно-ориентированных концепций.

Или же терапевт предложит пациенту классический психоанализ. И тогда через полгода терапии они могут подойти к причинам страхов и реакций паники.

В другой же ситуации пациент предъявляет жалобы на неуспешность и неудовлетворенность жизнью. Терапевт предлагает ему заняться классическим психоанализом, и они вместе через полгода добираются до причин неуспешности и неудовлетворенности жизнью.

Так можно прокомментировать эффективность психотерапии. Высказываются и другие точки зрения по этому вопросу.

Человек в центре мироздания

Всякое терапевтическое вмешательство в какой-то мере может считаться успешным, в какой-то – нет. В основе неуспеха в частности лежит недостаточная включенность терапевта во взаимодействия. Она не может быть компенсирована ни профессиональными навыками, ни знанием теории. Смещение внимания с жизни пациента на симптом или диагноз – глубинная причина непонимания, что собой представляет человеческое существо.

Для нас важен подход, который облагораживает человека, верит в него, ставит в центр мироздания конкретного человека, деятельного, делающего выбор, принимающего решения. Люди растут согласно своим потенциалам и условиям для роста. Обсуждение сильных сторон личности оказывается крайне полезным и важным. А выделение и акцентирование всего позитивного – общее, метатеоретическое понятие, присущее многим направлениям современной психотерапии. Ведь выявление всего позитивного ведет к активности и достижению результата, обеспечивает оптимизм и чувство безопасности. Тогда как обнаружение и концентрация внимания на всем негативном приводит к поражению, в тупик или в лучшем случае к пассивности.

Поэтому мы прибегаем к позитивному оформлению даже негативной ситуации, используя в частности технологии поглаживания и рефреминга. Об этом мы будем говорить в специальной лекции.

Психотерапия и психолого-акмеологическая поддержка

С идеей позитивности тесно связано и принятие решений, одно из центральных событий в терапевтическом процессе. Важно, чтобы человек, принимающий решение, был наполнен энтузиазмом и оптимизмом, освобожден от жалких воспоминаний, злонамеренности, явной и скрытой агрессии.

Приведем дословно высказывание уважаемого профессора психолога и философа К.А. Абульхановой (1997): «Психолого-акмеологическая поддержка значительно отличается от психотерапевтической, хотя иногда использует и ее средства. Ее не стоит рассматривать как альтернативу психотерапии

Первое различие продиктовано самой жизнью: психотерапия – поддержка для узкого весьма обеспеченного слоя населения, а психотерапевты – при всей их гуманистической подготовке – имеют коммерческую ориентацию. Между тем в психологической поддержке нуждаются самые широкие массы. Эту поддержку до настоящего времени оказывали психологи, работающие в разных социальных службах – занятости, социального обеспечения, а также – в определенной мере – социальные работники. Обществу необходимо создание самой широкой сети психолого-акмеологических центров, которые выполняли бы функции реабилитации, поддержки, оптимизации психологических состояний личности, повышения ее оптимизма, адаптированности, жизнеспособности. Знание психологии и акмеологии необходимо не только социальным работникам, имеющим дело с дефицитарными слоями населения, но и тем руководителям и служащим, которые принадлежат к тем силам общества, которые способны оказывать влияние и на его психологию, общественное сознание, поддерживать жизнеспособность людей. Проблема оптимизма или пессимизма сегодня перестает быть сюжетом утонченных философских изысканий. Это проблема жизненного тонуса общества и в конечном итоге – его жизнеспособности. Этот угол зрения на общество не только как на экономическую или социальную структуру, но на организм, состоящий из живых людей, должен, на наш взгляд, быть осознан, осмыслен и практически реализован».

Конечно, у нас мало психотерапевтов. И сегодня такая ситуация уже не может устраивать. Поэтому важно широко готовить специалистов по психотерапии. Коммерческая ориентация психотерапевтов отмечается не только у нас, а во всех развитых странах. Можно ли ее сегодня оценивать однозначно отрицательно? Ведь именно она сможет помочь создать рынок психотерапевтических услуг. И только часть психотерапевтов ориентирована коммерчески. Большинство же специалистов работает в государственных учреждениях за очень скромную и нерегулярно выплачиваемую заработную плату. Только психотерапия собрала в себе технологии психологического воздействия на человека. И в области психотерапевтических технологий важно готовить разных специалистов. В первую очередь психологов, социальных работников, социальных педагогов.

Жизненный тонус и оптимизм общества

Проблема жизненного тонуса общества, оптимизма и пессимизма, как уже сообщалось выше, во многом является психотерапевтической. И психотерапевты с разработанной системой технологий воздействия на клиентов и пациентов, несомненно, могут играть важную роль в создании оптимистической жизненной установки общества.

Не очень понятно, как это психологи и социальные работники «иногда используют средства психотерапии». Важно, чтобы психологи и социальные работники обучались психотерапии и получали соответствующие сертификаты, позволяющие заниматься психотерапевтической практикой. Об этом подробно мы будем говорить в специальной лекции об образовании в области психотерапии.

Опосредованная психотерапия и выбор психотерапевта

Каждый человек любит свои галлюцинации, свои мифы и не очень-то желает расставаться с ними. Вместе с тем, в нашем по большей части материалистическом обществе необходимо опосредовать психотерапию через что-то материальное.

Так, на одном из показательных сеансов известного западного психотерапевта были блестяще применены самые современные техники терапии. На присутствовавших отечественных специалистов это произвело очень большое, прямо неизгладимое впечатление. Терапевт также был доволен своей работой. И каково же было удивление и разочарование присутствовавших на демонстрации, когда пациент сказал:

«Доктор, мы так хорошо поговорили, а когда же вы будете меня лечить?» Переводчик и тот был смущен, когда переводил это казавшееся крамольным заявление. Многие присутствовавшие, наверно, подумали, что это неправильный пациент, что он не дорос до таких филигранных и мастерски проведенных методов терапии.

Да, действительно, в нашей стране другие пациенты. Многие из них нуждаются в опосредованной психотерапии.

Такими средствами опосредования могут являться: инструментальные процедуры, массаж, использование плацебо, биологически активных добавок. Кроме того, безусловно, время и деньги.

Каких же терапевтов выбирают себе современные клиенты и пациенты в России? По большей части они выбирают вовсе не психотерапевтов, а специалистов в области парапсихотерапии. Отчасти это обуславливается традициями. Отчасти тем, что парапсихотерапевты все чаще и в большем объеме используют в своей работе психотерапию. А наиболее прогрессивные из них даже получают образование в области психотерапии. Кроме того, парапсихотерапевты – в отличие от терапевтов – занимаются рекламой своей деятельности и созданием своего образа. Многие из них уже заработали достаточно средств для такой деятельности. Психотерапевты в России этим не занимаются совсем. Поэтому в обществе складывается образ психотерапевта под впечатлением от активности телевизионных психотерапевтов и специалистов, занятых кодированием.

В Красноярске, Новосибирске и Москве мы специально исследовали – исходя из каких критериев пациенты обращаются к тем или иным психотерапевтам. Оказалось, что чаще всего узнают от знакомых или из других устных источников, когда ищут помощь по конкретному поводу. Те же, кто не узнает о конкретных специалистах, обращаются в учреждения, занятые психотерапией. А учреждения, имеющие наибольший успех, характеризуются тремя качествами:

они расположены в удобном, оживленном месте города;
располагают хорошим интерьером;
рекламируют свою деятельность.

Качество обслуживания, методики, используемые в учреждении, квалификация терапевтов и персонала не входят в число важных факторов, определяющих выбор учреждений пациентами.

Психотерапия для мирового сообщества – довольно новое приобретение. И еще более новое для нашей страны. Поэтому для нас не явилось неожиданностью, что большинство опрошенных нами не могло уверенно сказать: когда же следует обращаться к психотерапевту и как отличить профессионального психотерапевта от любителя? Как выбрать своего психотерапевта, когда в этом есть необходимость?

Это значит – перед нами многолетняя увлекательная работа популяризации психотерапии в обществе. И здесь не обойтись без опыта развитых стран, где профессиональные сообщества и сами специалисты формируют в обществе образ психотерапии, разъясняют возможности психотерапии и то, каким должен быть психотерапевт.

По убеждениям западных терапевтов, для пациентов важна опытность и привлекательность терапевта. На многих пациентов очень действуют дипломы об ученой степени, висящие на стене, аккуратный кабинет. Профессиональное поведение и опрятный вид терапевта, демонстрация того, что терапевту можно доверять.

Это свидетельствует о том, что в западном обществе в психотерапевте ценят и от психотерапевта ждут высокого профессионализма и выполнения контракта. В нашей же стране ждут демонстрации если не чуда, то по крайней мере особых способностей.

Терапевт – основной ресурс психотерапии

Важно отметить – отличительная особенность психотерапии в том, что основной ценностью, основным ресурсом этой области является специалист-психотерапевт. Сам специалист является и основным инструментом работы. И основные затраты в психотерапии идут на подготовку специалистов и поддержание их работоспособности. В этом отличие психотерапии.

Для работы хирурга нужна современная операционная с дорогостоящим оборудованием и лекарствами – и только тогда специалист-хирург способен эффективно работать. Для врача-терапевта необходима лаборатория, приборы для обследования, лекарства. То же и в других областях медицины. Каждого специалиста обслуживает необходимый для него комплекс обеспечения труда. И затраты на подготовку и поддержание работоспособности специалиста составляют лишь небольшую часть затрат по данной специальности. Психотерапевт требует меньших затрат, и основные затраты здесь направляются на подготовку, на поддержание работоспособности специалиста, обладающего особыми качествами.